Сделай , что сможешь - 1 - Страница 26

— Мишка, вставай, Перевозное уже, — Софа потрепала меня по плечу.

— А… а где оно?

— Да вон, дома уже видать. Если хочешь оправиться, то самое время, потом, пока не перевезут, негде будет.

Чё-то я не врубаюсь, город-то где — вот те сараюшки, или это не город ещё? Перевозное? Через речку, что ли? Я спросонок, не понимая, озирался. Похоже, здесь не так давно прошёл дождь, дорожная грязь размокла. Если с телеги слезть, ноги все извазюкаешь. Дед Ходок, глядя на мои раздумья — слезать или не слезать, усмехнувшись, сказал:

— От ты фря кака! Эт-ка не грязь. Вот чрез пару седмиц бус месяц идтить буде, эвонде-ка грязь попре.

Ага, порадовал, блин. Народ уже слез с телег и разошёлся по кустам. Я решил, не помешает и мне прогуляться, хоть проснусь. Когда собрался обратно в телегу забираться, меня остановил недовольный голос деда:

— Вот дурничка, допережь обутки палкой пожелуби, потом уж в хайку лезь.

Мда, похоже, пока не проснулся. Потихонечку доползли до деревни. Прокатились вдоль широкой и длинной улицы. Домишки тянулись одноэтажные, какие-то поблёкшие и побитые временем. Затем открылся вид на речку Кан и на переправу через неё. А речушка-то неслабая такая, большой паром ходит. На берегу в его ожидании пять телег и пара кибиток собрались. Мы пристроились следом. Ждать перевоза пришлось долго. Паром просто полз, другого определения не придумать.

Пока нас переправляли, любовался речкой. Эх, отдохнуть бы здесь, порыбачить. Хм… до сих пор рассуждаю категориями 21 — го века. А впрочем, если переберусь в Канск, могу бегать сюда на рыбалку.

На ночь устроились на берегу. Ужинали с прекрасным видом на переправу и видневшееся Перевозное. Издалека оно выглядело намного лучше, чем вблизи. Завтра с утра на базар, тут до города всего пара вёрст осталась.

Хозяйкой стола опять, как и в Устьянском, выступала Варвара Игнатьевна. Вот любят некоторые женщины кормить до отвала всех окружающих! И я, самый маленький здесь, похоже, попал под раздачу слонов. Остальные лишь посмеивались, глядя на нас. Ну мне-то это на руку, дома дичь лесная уже притомила, рыба не радует, зайчатинки маловато. А тут свининка — пальчики оближешь, и пироги, которые Софа почему-то не делает.

Дед Ходок решил заступиться за мой желудок.

— Варвара, хватит потачить мальца.

— Ну не вытник какой, гомоюн в дороге-то был.

— Да лопне, турить его от стола надоть.

— Ить лопне! С чаго?

— На завтре-то варево остатца?

— Ша ваньгать, дородно варева.

— Взаболь ли?

Варвара только руками взмахнула, окружающие уже откровенно смеялись. Эта компашка мне нравилась всё больше и больше: устоявшаяся, люди хорошие, все друг другу рады. Борьба за очередной пирог, затолкнутый в меня, продолжалась бы ещё долго, но я решил свалить искупаться, а то точно лопну. Кивнув и буркнув набитым ртом "спасибо", выбрался из круга сидящих. И чего, интересно, меня гомоюном назвали? Это, насколько помню, работящий, значит. Ничего вроде такого особого не делал — за лошадьми немного ухаживал, ну и телеги помогал из ям вытаскивать. Так скучно же, и тренировка хоть какая-то.

А сзади очередное ворчание деда: не понравилось, что я без спросу свалил.

— Эт-ка неслух, чеслить угощавшего надоть.

— Очурайся, послухмянный малец.

Дальше я уже не слушал. Блин, боюсь, к концу поездки сам по-ихнему зачирикаю.

Берег не очень крутой, у самой воды кусты, там и разделся. Вода была довольно холодной, долго не поплаваешь.

Вернувшись к телегам, я застал приход новой пары. Как их представил один из наших, женщина была его ятровицей (это сестра жены), а мужчина — её муж. Они принесли с собой два жбана пива. Мужики с удовольствием их под неторопливый разговор опустошили. Проболтали до темноты, потом дед Ходок объявил отбой.

— Ну, надот-ка легчи, заутро втавать рано.

Некоторые ложились в телегах, некоторые на землю. Мы с Софой устроились в своей, так теплее. Хорошо не забыли шкурок немного с собой взять — и подстелить, и укрыться хватило. Легли вальтом. На одной телеге всё никак не могли успокоиться, пока второй наш дедок не шикнул:

— Да уторкаетесь вы, аспиды!

И тишинаааа…

А мне вот что-то не спалось. В голове косяками бродили мысли о дальнейшей жизни. Чем же мне заняться через полгода-год? Сейчас у меня есть золотая жила, её разработка отнимет много времени. Но это очень ненадёжный временный фундамент, и строить на нём здание всей жизни смешно. Закончится жила или отберут её — неважно, и что, искать новую малолетнему пацану по тайге? "Это несерьёзно", — как говаривал когда-то Моргунов в роли Бывалого.

Вариант пограбить — самый любимый в России всех времён — для меня не подойдёт, не тот возраст. Да и вообще это не такое уж прибыльное дело. Махинацию сварганить, не зная этой жизни? Ой не смешите мои тапочки! Нееет, лучше уж мне обратиться к опыту народа, всегда преуспевавшего на ниве делать деньги из ничего.

Вы часто видели нищих евреев? А бандитов евреев? Ну, кроме Израиля и Одессы, разумеется. И ведь умудряются неплохо жить и не размахивать при этом оружием. Конечно, взглянув на ценник у зубного врача, ты понимаешь — грабят, ох как грабят, гады! Но оружием не угрожают. Вот и мне надо найти похожее дельце. Чтоб люди сами деньги несли и радовались этому. Хм… зубы не предлагать, тут я больше специалист насчёт выбить, а не вставить.

Лучше всего мне подходит ювелирное дело. Мдя… "ювелиры, ювелиры, что выносят из квартиры — золото, золото". Тьфу ты, чёрт, у русского всё равно мысли на воровство съезжают. Ну да, зачем зарабатывать деньги, если они уже где-то лежат? Надо просто пойти туда и взять. Любим мы всё упрощать. Наверно, поэтому так много изобретателей. Ага, чего бы такого сделать, чтобы ничего не делать?